Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Памяти кинематографиста Стенли КрамераВедущая Марина Ефимова20 февраля в возрасти 87 лет умер кинорежиссер и кинопродюсер Стенли Крамер. За всю свою долгую карьеру он сделал 40 фильмов, которые в целом получили 85 номинаций на Оскара. Премии Оскар получили почти все актеры Крамера, его сценаристы, его композитор, но сам Крамер не получил ни одного. И в 60-х и в 70-х и сейчас основная масса киноведов и критиков пренебрежительно называют его «месседжмейкер», то есть вообще говоря агитатор, проводник идей, а не художник. В нашей передаче участвует профессор университета Брандайса киновед Томас Доерти. Томас Доерти: Краммер был самый знаменитый месседж-директор двух послевоенных десятилетий американского кинематографа. Один из той плеяды кинематографистов, которые намеревались своими фильмами не развлечь зрителей, а изменить мир. Другим примером был Элиа Казан. Они не делали фильмов без социальных посылок. Это были фильмы, непременно направленные против чего-нибудь - против фашизма, антисемитизма, расизма, нетерпимости. Это были фильмы, пропагандирующие доброту к детям, животным, людям увечным, людям недоразвитым. Они цвели с конца 40-х годов до середины 60-х. Марина Ефимова: Однако идеологические посылки, в которых упрекают Крамера, в его руках превратились в такие фильмы, как знаменитый и незабываемый «Нюренбергский процесс», со Спенсером Трейси, Максимилианом Шелом и Марлен Дитрих, «Пожнешь бурю» - блестящий фильм об обезьяньем процессе, первый в своем роде фильм о последствиях атомной катастрофы - «На последнем берегу», из которого, на мой взгляд, многое почерпнул другой замечательный режиссер Стенли Кубрик. И безумная комедия «Этот безумный, безумный, безумный мир» с букетом лучших американских и английских комиков. Вспомним еще драматический дуэт Тони Кертиса и Сиднея Пуатье в фильме «Скованные одной цепью», и наконец фильм «Корабль дураков» с ошеломительной командой актеров, включающих Оскара Вернера, Симону Синьоре, Вивиан Ли, Хозе Ферреро и Ли Марвина. 1931 год. Пассажирский лайнер идет под веселую музыку из Мексики в Германию. И в первом же кадре от толпы прогуливающихся по палубе пассажиров отделяется благообразный карлик, неожиданно подходит в перилам и глядя в глаза зрителю говорит: «Меня зовут Карл Блёкин, а это корабль дураков. Я дурак, вскоре вы встретите многих других дураков. Эмансипированные леди, возлюбленные, любители собак, дамы света, беспечные евреи, карлики, кто хотите. Корабль набит дураками. И если вы внимательно присмотритесь, вы можете даже обнаружить на этом корабле себя». И позже в фильме мы увидим, что даже немецкий корабль в открытом океане превращается в арену борьбы с грядущим монстром нацизма. И что даже тут монстр побеждает, потому что нормальный, цивилизованный человек не знает, как бороться с вопиющей нелепостью. Беспечный еврейский негоциант - со смехом карлику, возмущенному его слепотой: «Что они могут сделать евреям, Блекин, нас миллионы, что они всех нас убьют что-ли?» Профессор Доерти, не кажется ли вам, что если даже Крамер был мессадж-мейкер, как вы это называете, то он делал это наилучшим образом, потому что мы все еще помним его так называемые мессаджи? Томас Доерти: О да, я согласен, что Крамер недооценен. И вы правы - мы все их помним. И «Пожнешь бурю», и «Скованные одной цепью», и, особенно, «Нюренберский процесс». Марина Ефимова: Тогда чем же он добивается такого воздействия - нехудожественными средствами? Томас Доерти: Я думаю, чего у Крамера не отнять, так это страстной любви к актерскому мастерству и бесспорного понимания того, как оно действует на зрителя. Другая важная черта Крамера как режиссера, состоит в том, что когда он выбирал социальную тему, идею, проблему, он ею горел. Поэтому его фильмы никак нельзя назвать пропагандой. Их часто обвиняли в дидактичности или тенденциозности. И, наконец, Крамер никогда не пренебрегал сценаристами. Он прекрасно понимал, что писательство - совершенно другое ремесло, нежели режиссура. Всегда имел дело только с первоклассными текстами. Это в первую очередь относится к сценарию «Нюренбергского процесса», написанного известным сценаристом Эбби Маном. Марина Ефимова: Эбби Ман написал сценарий и вместе с Крамером работал на съемках двух шедевров Краммера - «Нюренбергского процесса» и «Корабля дураков». Вот что он рассказывает: Эбби Ман: Он был верен своим сценаристам, что был исключением в кинематографе его времени. Были режиссеры, которые меняли по 16 сценаристов в течение одного фильма. А Крамер работал со сценаристом так же, как он работал с актерами. Спенсер Трейси, например, не признавал никаких сюрпризов. Текст должен быть выверен, мизансцена отработана. А скажем, Джину Хакману была необходима импровизация и свобода действий. Монтгомери Клифт был нервным актером. С ним надо было дружить во время работы, и тому подобное. Но все они оставляли последнее слово за Стенли Крамером. Он был настоящий лидер. Марина Ефимова: В мемуарах, которые он назвал «Безумный, безумный, безумный, безумный мир», Стенли Крамер описал всех своих актеров с такой любовью и с таким вниманием, с какой педагог может описать своих любимых учеников или врач - пациентов. О молодом Максимилиане Шеле в «Нюренбергском процессе»: «Я задал ему труднейшую задачу - быть убедительным адвокатом четырех подсудимых нацистов. И боже! Никто никогда так убедительно не сыграл трагическую разницу между интеллектом и нравственностью как он. Более того, между законопослушанием и нравственностью. Я горжусь нашей академией за то, что она именно ему присудила Оскара». Эбби Ман: Многие считали, что в его фильмах сценарист и актеры играли большую роль, чем он сам. И что без хорошего сценария в его фильмах мало что остается. Когда пропадает интерес к тексту, интерес к конфликту и спору, пропадает и интерес аудитории к фильмам Крамера. Марина Ефимова: Итак, Стенли Крамер не был оценен экспертами-киноведами, и Стенли Крамер был абсолютно согласен с их мнением. В своих мемуарах он писал: «Когда я делал «Корабль дураков», я думал что он станет величайшим фильмом всех времен и народов, но ошибся. Пересматривая его сейчас вижу, что это была неплохая работа и фильм не зря получил 9 номинаций на Оскара. Но от совершенства далек. Как впрочем и все остальное. Это моя вечная ошибка. Когда я делал «Безумный мир» я рассчитывал, что это будет самая смешная комедия на свете. И опять просчитался. Я всегда хотел больше, чем мог. Впрочем, о «Нюренбергском процессе» я не жалею, хотя едва на нем окупил затраты. Но что-то сейчас этот фильм довольно часто показывают по телевидению. Похоже, что его мессадж не стареет. Конечно, действия там не много. Но зато драма настоящая». Стенли Крамер родился и вырос в Нью-Йорке. Но не просто в Нью-Йорке, а в той части Мидтауна, которую в начале века называли хэлкитчен - чрево Нью-Йорка - бойня, склады. Грязные бары, адская кухня. Родители были в разводе, и его растили бабушка с дедушкой. Мать работала на киностудии Парамаунт, куда устроили Стенли после окончания уже существовавшего тогда университета NYU. В мемуарах про детство и юность Стенли Крамер написал одну единственную фразу: «Они прошли так быстро, что я их не заметил». Его карьера - хрестоматийное воплощение американской мечты: он начал рабочим подсобником на студии, потом стал клерком, потом ассистентом сценариста. Во время войны уже сам делал агитационные антифашистские фильмы, завел друзей, связи, наскреб денег и сразу после войны начал самостоятельно делать фильмы. Рассказывает кинокритик журнала «Тайм» Ричард Корлиз: Ричард Корлиз: Крамер начал как продюсер, и именно в этом качестве он до сих пор наиболее известен в Америке. Дело в том, что он сразу стал независимым и очень влиятельным продюсером и в создании в создании своих фильмов конца 40-х начала 50-х годов играл чуть ли не большую роль, чем режиссер. А фильмы были замечательные - «Чемпион» с Кирком Дугласом, «Ровно в полдень» с Гарри Купером, «Дикарь» с Марлоном Брандо, которого Крамер, кстати сказать, первым вывел на экран в 50-м году в фильме «Мужчины». «Дикарь» был первым в ряду картин о бунтующей молодежи. В этом фильме мотоциклетная банда терроризирует сонный провинциальный городок. И там есть фраза, ставшая символической для молодежи 60-х. Главного героя спрашивают: «Против чего ты бунтуешь, Джонни?». И он отвечает: «А что у вас есть?». В каком-то смысле Крамер и сам стал бунтарем. Он первым начал ставить не развлекательные, а серьезные фильмы. Фильмы, затрагивающие жизненно важные темы в их реальном аспекте. И Крамера ждала участь любого бунтаря. Следующее поколение кинематографистов подняло бунт против него. Его сентиментальность, его неспешный стиль, сама его серьезность стали символами вопиющей старомодности. Серьезность отношения к жизни в конце 40-х и в 50-х годах, когда на сцене царил Теннеси Уильямс, а на экране Стенли Крамер, была одним из главных направлений в театре и в кино. После Крамера она стала скорее шокирующим исключением. Марина Ефимова: Репутацию Крамера погубила появившаяся в начале 60-х годов так называемая авторская теория. О ней - профессор Доерти. Доерти: Эту теорию мы почерпнули у французов. Заключается она, как известно, в том, что свидетельством режиссерского таланта и масштаба является исключительно его изобразительный стиль, и смотреть на кинофильм как на историю, как на некую версию литературы, значит не понимать суть кинематографического искусства. Марина Ефимова: Я думаю, что как всякая школа, авторская теория опасна тем, что основываясь на примерах гениев - Бергмана, Феллини, Висконти - она составляет рецепт творчества обязательный для всех. И уж если смотреть придирчиво, то никакого авторского кино в европейском смысле этого слова в Америке не появилось. Послушаем, как воспринимал в 60-80-х годах фильмы Крамера советский зритель - Борис Парамонов. Борис Парамонов: Я посчитал, что в советском Союзе шли 6 фильмов Крамера - «Чемпион», где он был продюсером, а не режиссером, «Нюренбергский процесс», «Пожнешь бурю», «Скованные одной цепью», комедия четырежды «Безумный мир» и «Благослови зверей и детей». Фильмы Крамера производили сильное впечатление, особенно «Нюренбергский процесс», где буквально потряс в эпизодической роли Монтгомери Клифт, игравший свидетеля на суде, которого стерилизовали нацисты. Когда мы смотрели Крамера в СССР, у нас создавалось впечатление, что это лучшее в американском кино. Я был крайне удивлен, узнав что в Америке отношение к нему прохладное. И все же в СССР мы не видели лучших фильмов Крамера - это продюсированное им «Ровно в полдень» и «Корабль дураков». О «Корабле дураков» можно сказать то, что редко скажешь об экранизациях - фильм лучше романа Кэтрин Эн Портер, которая считается американской классикой. Однажды увидев, такое уже не забудешь. Персонажи фильма входят в ваше сознание наряду с классическими образами культуры. Этот фильм останется вечной ценностью западной культуры, его значение с годами, я бы сказал, с веками будет повышаться. По-моему, это лучшее, что сделано для художественного свидетельства в 20 веке. Ведь для такого свидетельства не нужно нагромождать трупы. Достаточно показать, как люди в хорошем настроении едут в гроб. Марина Ефимова: У меня есть свое собственное объяснение, почему американская академия не привечает Крамера. Я вывела его и из фильмов Крамера и из его мемуаров. Вот, что он пишет о своих отношениях с либералами: «Эру либерализма теперь многие называют эрой Дугудерс. Он был из тех, кто громогласно провозглашал необходимость добрых дел, но в реальности этих добрых дел не делал. В некотором смысле знаменосцем этого нового направления, за что и прозван бракованным либералом». Марина Ефимова: В фильме «Нюренбергский процесс» вызов бросается не монстрам, не Герингу с Геббельсом, а тем немецким чиновникам, юристам, профессорам, которые ради выгоды или удобства приняли «причастие буйвола», по выражению Белля, приняли словоблудие нацистов в то время, когда с ними еще можно было бороться. Гибель миллионов началась тогда, говорит Янингу американский судья Джексон, когда вы подписали первый обвинительный приговор заведомо невинному человеку. Та же линия, хотя в гораздо более легком жанре проводится в фильме «Угадай, кто придет к обеду». Девушка из либеральной семьи, в которой проповедуется полное расовое равенство, приводит в дом черного жениха. И родители впадают в шок, особенно отец - редактор прогрессивной либеральной газеты. Он возмущен и глупостью дочери, и бестактностью молодого человека. И жена - Кетрин Хэппберн - напоминает ему: «Джоуе 23 года и она выросла именно такой, какой мы хотели ее вырастить. В детстве она задавала нам много вопросов насчет черных. Правда ли, что они глупее, что у них нет морали, что они неполноценные люди. Мы ей всегда отвечали, что белые, которые так говорят, всегда, всегда неправы. Черные точно такие же люди, как и мы. Однако мы не добавляли при этом: «Только смотри, не влюбись в одного из них». Интересно, что ни в мемуарах самого Крамера, ни в единственной его биографии, написанной киноведом Доналдом Спотом, личная жизнь режиссера практически не упоминается. В книге Спота в конце вступления, кратко перечисляющего все периоды творчества Крамера, в скобках написано дословно следующее: «Конечно, была и личная жизнь. Крамер женат на Кетрин Шарп. У них две дочери - Кетрин и Дженнифер. С ними вместе живут и двое детей Крамера от первого брака. Сын Ларри и дочь Кейси». Все. Собирая буквально по крошкам информацию, мы узнали, что Стенли Крамер прожил со своей второй женой 35 лет. Следовательно, женился на ней в 52 года. Может быть, поэтому в его фильмах, почти во всех так пронзительно показана любовь уже не молодых людей. Вспомните хотя бы тонкий рисунок отношений Трейси и Дитрих в «Нюренбергском процессе». В фильме «На последнем берегу» у капитана американской подводной лодки Эдуарда Телора первая жена погибла в атомной катастрофе и любовь к нему австралийки Моры становится самопожертвованием. «Ты знаешь, я поняла, почему ты меня так привлекаешь. Потому что ты принимаешь меня как должное. В принципе мне не должно это нравиться, и тем не менее. В жизни мужчины обращались со мной двояко: или как с ребенком или коленоприклоненно, чего я и заслуживала. Но никто не обращался со мной так по-домашнему, почти как с женой. И я поняла, что это лучшее из того, что у меня было. Подожди, дай мне договорить. Я не возражаю быть заменой. Забудь совершенно, кто я такая. Думай, что я это она. Я все равно себе не очень-то нравлюсь. Хочешь попробовать?». Марина Ефимова: Но особенно пронзительна любовь в фильме «Корабль дураков». Судовой врач - Оскар Вернер - влюбленный в графиню Симону Синьоре, с горечью говорит, вспоминая свой опостылевший брак: «Вся моя жизнь - это только выполнение долга». Второй брак Стенли Крамера был необычайно счастливым. Свои мемуары он посвятил жене, написав: «Посвящается Кэррин. Обыкновенное посвящение необыкновенной женщине». С миссис Керрин Крамер побеседовал наш корреспондент Владимир Морозов. Керрин Крамер: Я была актрисой, снялась в 12 фильмах, в десятках телевизионных шоу. Мне присудили приз Голден Глоуб, я была номинирована на премию Эмми, но я оставила свою карьеру когда мы со Стенли поженились. Мы познакомились случайно, когда он снимал на студии «Парамаунт» фильм «Корабль дураков». Он жил тогда с двумя детьми от предыдущего брака. Потом у нас родились двое своих. Я помогала ему, когда он работал над фильмами «Угадайте, кто придет на обед», «Благослови зверей и детей», «Принцип домино» и другими. Сейчас я заканчиваю ремейк фильма Крамера «Ровно в полдень» для телевидения. Все четверо наших детей, то есть вся семья занята в шоу-бизнесе. Владимир Морозов: Говорят, что талантливые люди очень трудны в быту? Керрин Крамер: Со Стенли было легко. Он был великим режиссером, но это не мешало ему быть по-настоящему домашним и семейным человеком. Какой бы съемкой он не занимался, он неизменно к 6 вечера возвращался домой к ужину. Он никогда не говорил дома о своих делах. Он был не очень общителен, не очень любил ходить по приемам и вечеринкам. Мы специально переехали из Беверли Хиллс в Сиэттл, потому что он не хотел воспитывать детей в обстановке Голливуда. Пока дети были маленькими, Стенли довольно долго не работал, потому что хотел быть с ними. Владимир Морозов: Миссис Крамер, извините, но почему такой всемирно известный человек, как Стенли Крамер, жил в доме для престарелых? Керрин Крамер: Последние годы Стенли плохо себя чувствовал. Четыре года я ухаживала за ним дома, но он не хотел, чтобы его дом превращался в больницу, чтобы там днем и ночью дежурили медсестры. И еще он не хотел, чтобы о нем вспоминали как о беспомощном больном старике. Поэтому он решил переселиться в дом для престарелых. Этот дом скорее напоминает роскошный загородный клуб. За месяц пребывания там нужно платить от 7 до 9 тысяч долларов. Это живописное место. Я постоянно приезжала к нему, и мы прекрасно проводили время вместе. Там живет и Керк Дуглас, там часто бывает его сын Майкл Дуглас. Мужа часто посещал Сидней Пуатье. Стенли умер очень спокойно, у него было небольшое воспаление легких. Он уже выздоравливал. Я проводила с ним каждый вечер. Как-то он пошел подремать и уже не проснулся. Марина Ефимова: Стенли Крамер был рыцарем кино. Его мемуары разделены на главы по фильмам, которые он снимал. Главным образом, они посвящены восхищенному, но чрезвычайно проницательному описанию актерских талантов. И больше в книге нет ничего - ни болезней, ни переездов, ни смен настроения, ни ссор, ни сплетен, ни амбиций. Спенсер Трейси, его ведущий актер и ближайший друг, однажды спросил его: «Слушай Стенли, нынче все настроены на то, чтобы добиваться исполнения своих желаний. А чего ты хочешь?». «Никогда об этом не думал», - ответил Крамер. Трейси кинулся его обнимать с криком «И слава богу! Вот почему ты такой необыкновенный человек». В конце мемуаров тогда 83-х летний Стенли Крамер написал: "Я прибыл в страну старость. И чем я там занялся? Подготовкой нового фильма, конечно. Не поздравляйте, просто порадуйтесь за меня". |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
